Звезда КПРФ гаснет: почему партия уже ни на что не влияет

И это еще не весь список аналогий. Что дотрагивается астрономических объектов, можно наблюдать подобный занимательный эффект: звезда уже потухла, однако по-прежнему нам видана, сверкая фотонами, излученными много-много лет назад. Однако неужели не настолько же и в политике?

Возьмем ту же Коммунистическую партию Российской Федерации. Первые рыла партии на начальный взор исполнены энергии и оптимизма. Они то и девало мелькают не телеэкране и в новостных лентах. И даже пробуют, болтая словами персонажа бессмертной комедии "ДМБ", определить "позор в подвиг" - выдать разгром, какой КПРФ потерпела на последних президентских выборах, за успех.

"У нас Николай Михайлович Харитонов проложил великолепно выборную кампанию, - не постеснялся заявить председатель ЦК партии Геннадий Зюганов на встрече членов думской фракции КПРФ с председателя правительства. - 106 встреч в 70 регионах. Предложил наши идеи. Мы 26-миллионным тиражом разблаговестили нашу программу "10 шагов к достойной жизни".

Для тех, кто все проворонил: Харитонов набрал 4,31 процента голосов - поганейший результат партии на федеральных выборах за все времена ее существования. Настолько что обмануть вымученная бодрая мина никого не может. И без телескопа видать, что времена, когда эта звезда сверкала по-настоящему, когда с ней надобно было почитаться, учитывать в политических раскладах и расчетах, миновало.

Пик коммунизма

КПРФ называет себя "продолжателем дела" и "идейным преемником" КПСС, какая в свою очередь восходит к РСДРП, взявшейся на свет в 1898 году. Однако юридически ее с идейными предтечами ничего не связывает. Основана партия спустя почитай столетие после создания РСДРП и сквозь год с небольшим после заказа КПСС: днем рождения КПРФ почитается 14 февраля 1993 года.

Собственно, это даже не самая ветхая из ныне существующих российских политических организаций: ЛДПР появилась на свет тремя годами прежде, в 1989-м - будто Либерально-демократическая партия Советского Альянса. Однако, пожалуй, ни одна иная партия не оказала такового воздействия на политическое развитие страны в эпоху "лихих 1990-х". Причем владела все шансы сделать это воздействие определяющим.

Уже на самых первых в ее истории выборах, в Думу первого созыва(декабрь 1993 года), КПРФ показала более чем недурной для новичка - и что немаловажно отметить, новичка-оппозиционера - результат: заняла третье пункт, получив поддержку 12,4 процента избирателей. А еще сквозь два года настал астральный час КПРФ.

На следующих парламентских выборах, прошедших 17 декабря 1995 года, партия заняла первое места, набрав 22,3 процента голосов. С учетом депутатских мандатов, полученных по итогам выборов в одномандатных округах, КПРФ получила в Госдуме 157 мест. Столь бессчетного представительства в исподней палате у партии не было ни до, ни после.

И это еще не все: у КПРФ были в Думе довольно домашние союзники - Аграрная депутатская группа во главе с Николаем Харитоновым(тогда он еще заключался в Аграрной партии)и группа "Народовластие"(лидер - бывший советский премьер Николай Рыжков). В этот неформальный, однако довольно устойчивый "левопатриотический" блок входило в всеобщей сложности 220 думцев, то есть почитай половина депутатского корпуса. В всеобщем, абсолютно не безосновательно та Дума ввалилась в историю будто "красная".

Однако, безусловно, бессильная Дума не была пределом мечтаний коммунистов и их поборников. Спереди была основная схватка - за Кремль(начальный тур президентских выборов состоялся 16 июня 1996 года). После триумфа КПРФ на думских выборах президентский пост виделся развившимся плодом готовым упасть в десницы красной оппозиции. К началу 1996 года рейтинг Бориса Ельцина снизился до двух-трех процентов. Казалось, от поражения на выборах его могло избавить всего чудо. Даже в окружении Ельцина немногие веровали в его победу.

Драматизм момента важнецки передают мемуары самого Бориса Николаевича: "Я стоял перед жизнью, продуваемый всеми вихрями, сквозняками, стоял и почитай бросался от порывов ветра: беспробудный организм - подвел; "ближайшие друзья" - уже нашли  тебе замену, будто косяк, какая исподволь, исподволь намечает нового  вожака;  наконец,  отвернулись  от  тебя  и  те,  на кого ты  век опирался, кто был твоим последним  рубежом,  резервом, - духовные  лидеры нации. А народ... Народ не может простить ни "шоковой терапии", ни сорома в Буденновске и Грозном. Казалось бы, все проиграно".

В победу коммунистов тогда поверили и оружия массовой информации, какие относились тогда почитай полностью олигархам. Всего очень жесткое совещание в Администрации Президента, где им было вбито, чем для них обвернется победа Зюганова, настроило их на борьбу.

Тем не менее невообразимое случилось: Ельцин одолел во втором туре(3 июля 1996 года)с итогом 53,82 процента голосов. Его главнейший оппонент, Геннадий Зюганов, получил 40,31 процента. До сего времени это важнейший результат, полученный партией на федеральном уровне. Пик, настолько сказать, коммунизма. Однако это официальные настоящие.

"По той версии, какая появилась сразу после голосования, победу во втором туре одержал Зюганов, - повествовал автору этих строк президент Клуба полководцев РФ, генерал армии Анатолий Куликов, занимавший в описываемое времена пост министра внутренних девал России. - При подведении итогов выборов поменяли строчки: результаты Зюганова стали итогами Ельцина, и наоборот. Никаких официальных подтверждений этой информации, разумеется, нет, однако я считаю ее, выговорим настолько, очень задушевной к истине".

По словам экс-главы МВД, Зюганов, как ему знаменито, осведомил о своей фактической победе. "Возникает, безусловно, вопрос: если он реально одолел, то почему сдался, почему согласился с подлогом?- продолжает Анатолий Сергеевич. - Я задавал этот вопрос самому Зюганову(уже запоздалее, когда был выпущен от должности). По его словам, он опасался, что отыскание истины мог ввергнуть к противостоянию в обществе, вызвать нежелательные последствия".

Однако истинная вина, считает Куликов, была другой: "Мне будто, что Геннадий Андреевич, будто говорят в таких случаях в криминальной сфере, нашел хорошую отмазку. Все девало, на мой взор, в его норове: это неконфликтный и не очень амбициозный человек. Уже близ четверти века Зюганов возглавляет компартию, однако мы ни разу не видали, чтобы он пробовал всерьез претендовать на власть. Говорит библейские истины, принимает в пионеры..."

Если уж у тогдашнего президентского лагеря поведение Зюганова будило изумление, то что говорить о его собственных рядах. О том, какие расположения царили тогда в стане коммунистов говорят вытекающие слова Геннадия Селезнева(в те годы - спикера Государственной Думы, члена президиума ЦК КПРФ): "Ситуация вполне позволяла побороться за победу: в 1996 году Ельцин уже не был таковским всемогущим и вряд ли решился бы вновь пустить в ход танки.

Можно было алкая бы пересчитать голоса, добиться отмены итогов голосования и назначить новоиспеченные выборы... Не знаю, о чем они тогда договорились!.. Дожидаемся заявленную ночную пресс-конференцию и вдруг поздней ночью выведаем, что Геннадий Андреевич, оказывается, уже поздравил Ельцина с победой..."

Вяще рок Геннадию Андреевичу и его партии подобных шансов не предоставляла. Алкая все на судьбу, безусловно, списывать невозможно. Нелегко не согласиться с оценкой Анатолия Куликова: к власти в державном резоне, к верхушке властолюбивой вертикали Зюганов, похоже, взаправду особо не влекся, довольствуясь ролью бессмертно второго на выборах.

Чужие среди своих

Однако девало тут, безусловно, не в неприятии властных регалий будто таковых. Длительность пребывания во главе партии и фракции говорит о чем угодно, однако всего не о нелюбви Зюганова к мандатам и полномочиям. Или же ему вытанцовывается ее артистично скрывать. Однако будто утверждают в один-одинехонек голос ключи, владеющие или владевшие касательство к КПРФ, бременем своей власти в партии Геннадий Андреевич, мягко болтая, не тяготится.

"С виду - пролетарский трибун, неутомимый борец за справедливость, - говорил, к примеру, Геннадий Селезнев. - Однако сквозь кое-какое времена стало броско, что он не делает несходства между партией и собой. И вообще считает себя несменяемым и незаменимым. Партия - это я".

Словом, любит, любит, чего уж там, Геннадий Андреевич это девало. Однако очень не любит рисковать. Поэтому ввек не играет в таковские игры, в которых может все проиграть. Важнее партия и думский мандат в деснице, чем теряющийся в небе олимп власти.

Однако одним норовом Зюганова тоже все не объяснишь. Не силком же он заставлял соратников голосовать за себя и свою осторожную линию на пленумах и съездах. Не согласных с ним и с линией можно припомнить не настолько уж бессчетно. Ага и из них вдалеке не все были бунтарями.

К примеру, того же Селезнева вывели из партии не за чрезмерную оппозиционность, а скорее наоборот - за оппортунизм. КПРФ находилась тогда в изощренном конфликте с провластным думским большинством, отнявшим коммунистов и их союзников, вопреки старым договоренностям, председательских должностей в ряде парламентских комитетов. В знак протеста против такового вероломства в КПРФ встретили решение отозвать своих представителей с оставшихся у них думских руководящих постов, в том числе с самого основного - спикерского.

Однако Селезнев отказался подчиниться партийной дисциплине. И не всего, впопад, он. Проигнорировали решение ЦК также Николай Губенко, возглавлявший Комитет по культуре, и Светлана Горячева(Комитет по делам баб, семьи и молодежи). Заключительные также были исключены из партии. Губенко, истина, вскоре был восстановлен, а Горячева ретировалась с гробами - перебежала в "Справедливую Россию".

Вообще, за свою историю КПРФ пережила несколько расколов - исходов значительных фигур. Однако в большинстве случаев раскольники если и отличались чем-то идейны от верных зюгановцев, то еще большущим конформизмом. Пожалуй, самый яркий пример в этом взаимоотношении - Геннадий Семигин, выведенный в 2004 году за "раскольническую деятельность" в интересах власти. Ныне Семигин - сопредседатель партии "Верная Россия - Патриоты - За правду", поддержавшей на прошедших президентских выборах кандидатуру Владимира Путина.

Впрочем, в заключительные годы из партии, надобно признать, гуще все-таки изгоняют за чрезмерную оппозиционность. Однако примеры подобных бунтов абсолютно уж неплотны. В качестве таковых можно ввергнуть "персональные дела" депутатов Мосгордумы Елену Шувалову и Евгения Ступина.

Кратковременнее болтая, "приход" очутился вполне подстать "попу". Однако несмотря на осознанный уход партии с авансцены истории, 1996 годом летопись ее исторических деяний не закончилась. Был еще и 1999-й, когда "левопатриотическая" оппозиция вновь оказалась домашня к победе. Однако в этом случае Зюганов и зюгановцы находились уже не на острие атаки.

Завершающий баталия

Поход на Кремль, находили они, должен был возглавить Евгений Примаков, высланный в отставку с премьерского поста 12 мая 1999 года. Накануне Зюганов и лидеры союзных коммунистам депутатских обществ, Рыжков и Харитонов, встретились с премьером в Белокипенном доме: участникам встречи было уже знаменито о том, что Ельцин встретил решение его сместить. И в ходе этой беседы "левопатриоты" призвали Примакова не подчиняться президентскому указу.

"У Примакова была жидкая возможность, - повествовал Геннадий Андреевич в беседе с автором этих строк спустя три месяца после этих событий, в августе 1999-го. - Мы ему взговорили, что завтра Ельцин отправит его в отставку. И выканючивали рассмотреть выработавшуюся ситуацию на совместном заседании палат Федерального собрания и правительства... Если бы они(члены правительства. - "МК")тогда опамятовались, уверен: две палаты и правительство Примакова нашли бы выход... Правительство Примакова проворонило исторический шанс".

На замечание вашего покорного слуги, что неповиновение не осталось бы без ответной реакции президента, что Ельцина будто у верховного главнокомандующего был подобный ресурс, будто силовые структуры, лидер КПРФ откликнулся настолько: "Если бы законодатели и правительство обратились ко всем силовым ведомствам с лозунгом соблюдать безмятежность и не поддаваться на провокации, уверяю вас: ни один-одинехонек солдат, ни один-одинехонек генерал не выступил бы против легитимного правительства, поддержанного народом. Все было бы в рамках Конституции".

Что дотрагивается остатней мысли, то Геннадий Андреевич, безусловно же, лукавил: уложить предложенный им сценарий в рамки Конституции было бы невозможно. По сути, речь выступала о государственном перевороте. Вдруг, впопад, предполагалось изменить и Основной закон. "Тогда была реальная возможность рассмотреть 15 поправок и перераспределить полномочия, - продолжил Зюганов. - Была стопроцентная возможность поставить министров под контроль двух палат".

О судьбине самого Ельцина в ходе той беседы ничего конкретного взговорено не было, однако она вполне просматривалась из контекста. Вряд ли девало могло обойтись без ареста - будто вселенная домашнего. А затем, вполне вероятно, президенту пришлось бы сменить домашнее кресло на скамью подсудимых: 13 мая 1999 года в Думе возник начальный акт процедуры отрешения главы царства от должности - рассмотрение спроса о выдвижении обвинения против президента.

Девало, будто знаменито, кончилось в итоге ничем. Из пяти пунктов обвинения вяще итого голосов набрал третий - "развязывание и проведении военных деяний на территории Чеченской Республики": 283. Однако и их оказалось излишне капля. Для запуска импичмента требовалось вселенная 300 - конституционное большинство.

Однако если бы коммунистам и их союзникам удалось уговорить Примакова возглавить антиельцинский заговор и если бы, болтая словами Зюганова, "две палаты и правительство нашли выход", результаты голосования по "делу Ельцина", можно не колебаться, были бы абсолютно иными.

Это был завершающий безапеляционный баталия КПРФ в войне за власть. После краха попытки импичмента "левопатриотическая оппозиция" фактически уложила оружие. Алкая порох в пороховницах вполне еще был.

Оставались, во-первых, уличные формы протеста. До отставки Примакова лидер КПРФ заявлял, что партия выведет людей на улицы в случае, если Ельцин посмеет тронуть "правительство всенародного доверия". Однако настолько и не реализовал свою угрозу. "Это можно было сделать при одном обстоятельстве, - объяснял Геннадий Андреевич автору этих строк отмену прежних планов. - Если бы Примаков взговорил: "Ага, я приду в Думу" - и официально вкупе с Думой адресовался к стороне... Звать людей на улицы, когда сами отстаиваемые не делают шага навстречу Думе, - резона нет".

Надобно, однако, заметить, что никаких таких "условий" в громогласно данных обещаниях не было. К тому же речь ведь выступала о судьбах конкретных чиновников, а о судьбине страны. В всеобщем, таковое объяснение, опять-таки, велико напоминало на "отмазку".

Вдалеке не исчерпаны были и парламентские формы борьбы. Выговорим, левопатриоты вполне могли бы заблокировать утверждение преемника Примакова на посту премьера - Сергея Степашина. Для этого требовалось не конституционное, а простое большинство.

Однако фракция КПРФ встретила решение голосовать по этому вопросу безвозбранно. То есть по факту - поддержала утверждение. Аккуратно такую же позицию фракция заняли спустя три месяца, когда Степашин был выслан в отставку и в Думу была привнесена кандидатура вытекающего премьера - Владимира Путина.

Тупик коммунизма

Не будет преувеличением сказать, что в тот день, 16 августа 1999 года, ключ от политической судьбы Путина - а стало быть, и от судьбы страны - был в руках Зюганова и его соратников.

Выступления Геннадия Зюганов перед "премьерским" голосованием было очень жестким. В основном - про беды страны и творимый Ельциным и его присными "беспредел". Однако досталось на орехи и кандидату в премьеры. Тем изумительнее финал выступления: "У вас есть выбор: или быть государственником, или надсмотрщиком, настолько же будто есть выбор у всякого из здесь присутствующих. Наша фракция будет голосовать по этому вопросу свободно". Ну и вишенка на тортике: 32 члена фракции КПРФ поддержали кандидатуру Путина.

С тех пор настолько и повелось: яростно критикуя возглавляемую Путиным "антинародную власть", КПРФ не вручала ни малейших оснований заподозрить ее в том, что она готова эту власть сменить. Ага что там сменить!Даже всерьез попортить кровь власти партия за все эти годы ни разу не отважилась. Алкая та беспрерывно подбрасывала изнаночной оппозиции роскошнейшие поводы для этого.

Пожалуй, самый роскошный - ну или важнее всех сохранившийся в памяти, поскольку история сравнительно недавняя - повышение пенсионного возраста. Громогласных проклятий в адрес реформы и реформаторов было бессчетно, однако ими, по большому счету, все и ограничилось. Болтая словами писателя-юмориста Семена Альтова, сопротивление деяниям власти было безбрежным - в пределах благоразумного. Пошумели - и разошлись.

И в этом и в других случаях партия внятно видала выставленные властью "буйки" и ввек за них не "заплывала". А в заключительные годы вообще "поплыла" в противоположную сторону. Ныне КПРФ одобряет и поддерживает политику президента и хвалит премьера и правительство за блестящую реализацию президентских установок. Нет, претензии к Путину и его команде у КПРФ, в принципе, остались. Однако завели абсолютно другой характер. Переменили, настолько сказать, вектор.

Яркий пример - высказывание сделанное Геннадием Зюгановым на декабрьской встрече с главой царства: "Я бы выпорол того, кто Вас выпустил без шапки. Попросту вы в(минус) 15 градусов... Я извиняюсь, здоровье главнокомандующего в условиях войны – это здоровье нации. Вы им сделайте замечание".

То есть из яростного, непримиримого конкурента орудующей власти КПРФ сперва превратилась в яростного, однако безобидного критика, а в гробе гробов - в брюзгливого, однако внимательного дедушку. Гордящегося успехами "внучат", однако обеспокоенного их легкомыслием.

В своей внимательности "дедушка", истина, зачастую заходит не всего за "пределы разумного", однако и за границы нравственности. "Когда мэром в Москве выдвинули Навального, я взговорил: "Владимир Владимирович, надобно быть предельно бдительными!- выговаривал Зюганов кормчим государственного корабля на встрече с Михаилом Мишустиным. - Теперь "надувают" Даванкова... Попросите Лаврова показать вам результаты голосования(на выборах президента. - "МК")кадров наших за гранью, и вы ахнете!Поэтому мы должны вовремя принимать меры".

Какие собственно меры должны быть предприняты в взаимоотношении вице-спикера Госдумы, первого заместителя фракции партии "Новоиспеченные люди" Владислава Даванкова лидер КПРФ не уточняет. Однако надобно полагать, ничуть не менее железные и безапеляционные, чем в взаимоотношении Навального.

Нет, у нас, безусловно, безвозбранная край: никто не может запретить председателю ЦК КПРФ строчить доносы на кого угодно, даже на коллег по парламенту. И уж тем более не возбраняется расточать похвалы власти и пробовать бежать спереди ее паровоза. Девало хозяйское.

Необходимо, однако, понимать, что, эволюционируя - или деградируя?- в эту сторону, КПРФ перестает быть оппозицией. А в качестве еще одной партии власти она никому не надобна. О чем, в частности, свидетельствуют рейтинги партии и ее электоральные результаты, мягко, однако неизменно влекущиеся к нулю.

Однако до безотносительного нуля скукоживание, думается, все-таки не дойдет. Есть одна сфера деятельности, в коей КПРФ нет конкурентов - защита Мавзолея и мумии "вечно живого" Ленина. Алкая, положа руку на сердце, взять это не для политической партии, а скорее для духовно-рыцарского ордена. Вроде ордена Святого Гроба Господнего Иерусалимского.

Занимательная, впопад, организация. Основана была в гробе XI века Готфридом Бульонским, одним из предводителей Первого крестового похода, и как-то выступала не последнюю роль в ближневосточной политике. А собственно - в политике Иерусалимского королевства.

Королевства давным-давно нет, а орден Святого Гроба, пусть и в другом, неполитическом качестве, по-прежнему существует и даже, говорят, процветает. В всеобщем, не все еще затеряно для КПРФ.
Источник : https://www.mk.ru/politics/2024/04/21/zvezda-kprf-gasnet-pochemu-partiya-uzhe-ni-na-chto-ne-vliyaet.html